Рекламный баннер 990x90px bantop
1970 год
02:26 18.01.2023 16+
1970 год
Встретились сестры, разлученные войной.
В октябре прошлого года в нашей газете была опубликована статья «Искала брата, нашла сестру», в которой рассказывалось оПоказать ещё судьбе кяхтинской колхозницы Галины Николаевны Долгановой.
...Четырехлетней девочкой была она вывезена в годы войны из осажденного Ленинграда. Воспитывалась в Сызранском детдоме, а затем была удочерена жителями села Кяхта супругами Николаем Александровичем и Любовью Михайловной Фомичевыми. В документах значилось, что мать Гали умерла, а отец погиб на фронте, других сведений о родных н близких никаких не было. И вот, спустя четверть века, Галя решила отыскать кого-либо из родных. Как ей помнилось, у нее мыл брат.
С помощью начальника паспортного стола районного отдела милиции Раисы Александровны Юдиной ей действительно удалось найти, но не брата, а сестру, о существовании которой она совершенно не знала...
В конце прошлого года Галина вместе со своим мужем, шофером колхоза «Новый путь» Иваном Долгановым съездила в Ленинград. А сейчас к ней в Кяхту приехали гости из Ленинграда - сестра Людмила с мужем Юрием. Этот приезд стал большим событием не только для семей Долгановых и Фомичевых, но и для всего села. Люди, даже с дальних улиц, приходили посмотреть на сестер, поздравить их, порадоваться вместе с ними и послушать, в который раз, их воспоминания, извлеченные из разбуженной встречей памяти. Не легко слушать подобные рассказы. Многие смахивают покатившуюся вдруг по щеке слезу. Не легко потому, чти эта правда о войне зловещей, черной тучкой заслонила вдруг на миг сегодняшнее солнечное счастье людей, у каждого вызвала какие-то свои ассоциации. Собственно, это была не специально организованная встреча, это была просто непринужденная беседы близких людей, а мы молчали и слушали.
- Я помнила, - рассказывает Людмила, - что у меня были две младшие сестренки Галя и Нина. Случилось так, что как раз перед войной меня отправили на лето погостить в деревню к тете в Псковскую область. Там я и осталась.
- Я, конечно, мало чего помню, — как бы боясь оборвать нить рассказа, продолжает Галина, — но после поездки в Ленинград, после того, как я побывала там в нашей квартире, послушала рассказы теток, многое в памяти воскресилось.
Когда я вошла в бывшую нашу квартиру, сразу себе представила: вот здесь стоял комод, вот здесь кровать. Даже вспомнила, как умерла мама, и мы с сестренкой лазили через нее по кровати, на которой она лежала мертвая. Тетка подтвердила правильность моих воспоминаний и добавила, что прошло несколько дней, пока она зашла к нам и застала нас истощенных, полуживых возле мертвой матери.
Она-то и отвела меня вместе с сестренкой в ближайший райисполком. Сдала там нас, как случайно подобранных, сказав, что у нас никого родных нет. Зачем она так сделала"? Говорит, что время было тяжелое, что мы были уж очень плохие, и она даже не верила в то, что мы выживем. Сейчас ее, конечно, мучает совести... В душе мы ее хотя и простили, но она все-таки главная виновница того, что мы так долго искали друг друга, а самая младшая сестренка - Нина до сих пор не найдена.
- То, что Галя была чуть живая, - вступает в разговор удочерившая ее Любовь Михайловна Фомичева, - это точно. Еле выходила я ее.
На глазах у Гали слезы:
- Спасибо тебе, мама. С другой стороны, может быть, именно благодаря тебе мы и встретились, потому что ты помогла мне победить смерть, окрепнуть, обрести счастье.
- Ты будь нам теперь мамой обоим, - обращается к Любови Михайловне Людмила.
- А вы мне обе дочери и есть.
- Мама, она хорошая, - продолжает Галя. - Они с отцом из последнего выбивались, чтобы мне жилось хорошо. А я, иногда, лепешки, которые они пекли для меня, раздавала голодным сельским ребятишкам, ведь война шла, и мне их было жалко. Мама хоть и ругала меня за это, но как-то так, безобидно…
- Да, тебе хорошо жилось, сестренка, а нам с тетей пришлось многое пережить. Село наше вскоре оккупировали немцы. Три года жили мы с ними. У тети, кроме меня, были своя дочь, чуть постарше меня, и больной сын. Чтобы как-то прокормить нас тетя сумела спрятать от немцев корову (они уничтожали всю живность). Ночью она обула ее в лапти, чтобы следов коровьих не было, и отвела в лес. Там и прятала ее.
Страшное было это время. Мы никогда не ложились спать раздетые, все чего-то ждали. Многих ни за что убивали, увозили в Германию. Видели мы, как вешали партизан… Помню как пришли в село наши солдаты. Тетя как раз шла от колодца, несла в ведрах воду. Вдруг увидела, идут они, долгожданные, и... упала. Велико было нервное напряжение, чтобы выстоять, не упасть при немцах, а тут от радости, от сознания того, что кончилось это проклятое иго, закружилась голова и упала.
Вернулась я в Ленинград уже после войны 1б-летней девушкой. Пробовала искать сестер, но там об их эвакуации следов не осталось. И вот спасибо Раисе Александровне, - Людмила обращается к Р.А. Юдиной, - она помогла нам найти друг друга.
- Это мой долг. Сделаю все возможное, чтобы помочь вам найти и Нину. - говорит Раиса Александровна.
Смотришь на этих счастливых, мирно беседующих людей, и не веришь просто, что столько испытаний выпало на их долю и в то же время искренне радуешься, что они их преодолели, обрели свое место в жизни.
Уже было к полуночи, когда мы, расставшись с Людмилой, Галиной, со всеми, кто присутствовал на этой беседе, вышли на улицу. Была ясная, теплая, весенняя ночь. Чистое небо светилось мерцающими точечками звезд, за околицей со всех сторон села натужно гудели трактора, распарывая темный горизонт ярким светом фар. Как-то по особенному восприняли мы, после долгих разговоров о войне, эту величественную картину мирной деревенской ночи. И поэтому в заключение хочется сказать традиционные слова - пусть сегодняшние дети, дочка и сын Галины Долгановой, никогда не испытают ужасов войны, пусть будет всегда над нашими селами и городами чистое небо, пусть тишину ночи наполняет только гул тракторных моторов и пусть свет их фар, а не всполохи разрывов снарядов и бомб, озаряют ночной горизонт.
В. ИВАНОВ.
//Коммунист, 1969 год
Встретились сестры, разлученные войной.
В октябре прошлого года в нашей газете была опубликована статья «Искала брата, нашла сестру», в которой рассказывалось оПоказать ещё судьбе кяхтинской колхозницы Галины Николаевны Долгановой.
...Четырехлетней девочкой была она вывезена в годы войны из осажденного Ленинграда. Воспитывалась в Сызранском детдоме, а затем была удочерена жителями села Кяхта супругами Николаем Александровичем и Любовью Михайловной Фомичевыми. В документах значилось, что мать Гали умерла, а отец погиб на фронте, других сведений о родных н близких никаких не было. И вот, спустя четверть века, Галя решила отыскать кого-либо из родных. Как ей помнилось, у нее мыл брат.
С помощью начальника паспортного стола районного отдела милиции Раисы Александровны Юдиной ей действительно удалось найти, но не брата, а сестру, о существовании которой она совершенно не знала...
В конце прошлого года Галина вместе со своим мужем, шофером колхоза «Новый путь» Иваном Долгановым съездила в Ленинград. А сейчас к ней в Кяхту приехали гости из Ленинграда - сестра Людмила с мужем Юрием. Этот приезд стал большим событием не только для семей Долгановых и Фомичевых, но и для всего села. Люди, даже с дальних улиц, приходили посмотреть на сестер, поздравить их, порадоваться вместе с ними и послушать, в который раз, их воспоминания, извлеченные из разбуженной встречей памяти. Не легко слушать подобные рассказы. Многие смахивают покатившуюся вдруг по щеке слезу. Не легко потому, чти эта правда о войне зловещей, черной тучкой заслонила вдруг на миг сегодняшнее солнечное счастье людей, у каждого вызвала какие-то свои ассоциации. Собственно, это была не специально организованная встреча, это была просто непринужденная беседы близких людей, а мы молчали и слушали.
- Я помнила, - рассказывает Людмила, - что у меня были две младшие сестренки Галя и Нина. Случилось так, что как раз перед войной меня отправили на лето погостить в деревню к тете в Псковскую область. Там я и осталась.
- Я, конечно, мало чего помню, — как бы боясь оборвать нить рассказа, продолжает Галина, — но после поездки в Ленинград, после того, как я побывала там в нашей квартире, послушала рассказы теток, многое в памяти воскресилось.
Когда я вошла в бывшую нашу квартиру, сразу себе представила: вот здесь стоял комод, вот здесь кровать. Даже вспомнила, как умерла мама, и мы с сестренкой лазили через нее по кровати, на которой она лежала мертвая. Тетка подтвердила правильность моих воспоминаний и добавила, что прошло несколько дней, пока она зашла к нам и застала нас истощенных, полуживых возле мертвой матери.
Она-то и отвела меня вместе с сестренкой в ближайший райисполком. Сдала там нас, как случайно подобранных, сказав, что у нас никого родных нет. Зачем она так сделала"? Говорит, что время было тяжелое, что мы были уж очень плохие, и она даже не верила в то, что мы выживем. Сейчас ее, конечно, мучает совести... В душе мы ее хотя и простили, но она все-таки главная виновница того, что мы так долго искали друг друга, а самая младшая сестренка - Нина до сих пор не найдена.
- То, что Галя была чуть живая, - вступает в разговор удочерившая ее Любовь Михайловна Фомичева, - это точно. Еле выходила я ее.
На глазах у Гали слезы:
- Спасибо тебе, мама. С другой стороны, может быть, именно благодаря тебе мы и встретились, потому что ты помогла мне победить смерть, окрепнуть, обрести счастье.
- Ты будь нам теперь мамой обоим, - обращается к Любови Михайловне Людмила.
- А вы мне обе дочери и есть.
- Мама, она хорошая, - продолжает Галя. - Они с отцом из последнего выбивались, чтобы мне жилось хорошо. А я, иногда, лепешки, которые они пекли для меня, раздавала голодным сельским ребятишкам, ведь война шла, и мне их было жалко. Мама хоть и ругала меня за это, но как-то так, безобидно…
- Да, тебе хорошо жилось, сестренка, а нам с тетей пришлось многое пережить. Село наше вскоре оккупировали немцы. Три года жили мы с ними. У тети, кроме меня, были своя дочь, чуть постарше меня, и больной сын. Чтобы как-то прокормить нас тетя сумела спрятать от немцев корову (они уничтожали всю живность). Ночью она обула ее в лапти, чтобы следов коровьих не было, и отвела в лес. Там и прятала ее.
Страшное было это время. Мы никогда не ложились спать раздетые, все чего-то ждали. Многих ни за что убивали, увозили в Германию. Видели мы, как вешали партизан… Помню как пришли в село наши солдаты. Тетя как раз шла от колодца, несла в ведрах воду. Вдруг увидела, идут они, долгожданные, и... упала. Велико было нервное напряжение, чтобы выстоять, не упасть при немцах, а тут от радости, от сознания того, что кончилось это проклятое иго, закружилась голова и упала.
Вернулась я в Ленинград уже после войны 1б-летней девушкой. Пробовала искать сестер, но там об их эвакуации следов не осталось. И вот спасибо Раисе Александровне, - Людмила обращается к Р.А. Юдиной, - она помогла нам найти друг друга.
- Это мой долг. Сделаю все возможное, чтобы помочь вам найти и Нину. - говорит Раиса Александровна.
Смотришь на этих счастливых, мирно беседующих людей, и не веришь просто, что столько испытаний выпало на их долю и в то же время искренне радуешься, что они их преодолели, обрели свое место в жизни.
Уже было к полуночи, когда мы, расставшись с Людмилой, Галиной, со всеми, кто присутствовал на этой беседе, вышли на улицу. Была ясная, теплая, весенняя ночь. Чистое небо светилось мерцающими точечками звезд, за околицей со всех сторон села натужно гудели трактора, распарывая темный горизонт ярким светом фар. Как-то по особенному восприняли мы, после долгих разговоров о войне, эту величественную картину мирной деревенской ночи. И поэтому в заключение хочется сказать традиционные слова - пусть сегодняшние дети, дочка и сын Галины Долгановой, никогда не испытают ужасов войны, пусть будет всегда над нашими селами и городами чистое небо, пусть тишину ночи наполняет только гул тракторных моторов и пусть свет их фар, а не всполохи разрывов снарядов и бомб, озаряют ночной горизонт.
В. ИВАНОВ.
//Коммунист, 1969 год
Оставить сообщение: