Рекламный баннер 990x90px bantop
//Газета "Время" от 5.03.1996 г
23:06 10.10.2023 16+
//Газета "Время" от 5.03.1996 г.
Село Карловка
В 1767 году фаворит Екатерины II Григорий Орлов и его младший брат Владимир во время путешествия императрицы по Волге побывали в бывших монастырских селениях между Симбирском и Самарою, в том числе на Луке. Здешние края им очень понравились. По просьбе пяти братьев Орловых весной 1768 года последовал Указ об обмене их разбросанных по разным уездам и губерниям малоземельных вотчин на огромное компактное владение на Средней Волге.
Эта историческая запись имеет прямое отношение к одному из малых сел нашего района – Карловке. После сосредоточения Усольской вотчины в руках наследника первых Орловых, побывавших на Самарской Луке, В.П. Орлова-Давыдова, он к доставшемся от деда селениям, входившим в Усольскую вотчину, прибавил новые, основанные им здесь деревни Ольгино, Карловка. Впервые название Карловка упоминается где-то накануне крестьянской реформы 1861 года. В архивах есть первые данные об этом селе, датированные 1857 годом. Население в то время на селе составляло: мужчин - 92 человека, женщин - 138, дворов было – 50. Занимались в селе земледелием. Близ Карловки был тогда графский хутор, на котором собирался с графских полей сжатый хлеб. Развито было и огородничество. Сеяли редьку, морковь, свеклу, капусту и т.д. Гораздо меньше было развито садоводство. Сады были, в основном, принадлежностью господских усадеб.
…На моей памяти Карловка всегда славилась и гордилась садами. Откуда они взялись на этом открытом со всех сторон пространстве? Может быть заслуга в этом управляющего имением графа Орлова-Давыдова, так любившего сады, Карла Петровича фон Бруммера, по имени которого предположительно и названо было селение Карловкой. Швед по национальности, русский поданный, К.П. фон Бруммер управлял имением графа с 1844 по 1870 годы. Это был высокообразованный человек, много сделавший для укрепления имения Орлова-Давыдова.
…Вспомнила я историю неслучайно. Карловка – одна из страниц богатой историческими событиями поволжской земли, славившейся красотой своей природы. Что осталось сейчас от некогда густо населенной Карловки, когда количество жителей стабильно держалось до войны и чуть позже на отметке 200-300 человек? В 50-60 домах шумели семьи, улицы никогда не были пусты. Особенно летом, когда сады ломились от вишни и груш, за которыми с корзинами приезжали со всего района. Сегодняшних оставшихся 20 коренных жителей Карловки, средний возраст которых далеко за 60, даже сады перестали радовать. Сил нет с ними заниматься.
Карловку мы как-то вниманием обходили. Ну что интересного, казалось, в этом, ставшем «пенсионном» селе, окруженном со всех сторон «санаторскими» дачами? Ни культурного очага, ни торговой точки, даже телефон, уже который год не связывает ее с внешним миром. А вот живут здесь с рождения люди, не пугаясь отсутствия цивилизации, и остаются верны своему дому. Чем не интересны эти люди, оставшиеся в старости одни в своих бревенчатых «крепостях»? Зайди в любой дом – такие судьбы людские откроются.
Мария Федоровна Обухова, родившаяся в Смоленске, например, в Карловку замуж вышла после войны, на которой горя хватило через край. С тех пор считает уже себя здесь коренной. Осталась после смерти мужа в деревне одна, одолеваемая болезнями. «А хворь придет – никакого богатства не надо, - говорит Мария Федоровна. – Сейчас бы жизни радоваться, что дети хорошо живут, что внуки успехами радуют, а тут мысли в голову идут – как бы детям в тягость ни быть со своими болезнями».
В дверях ее ухоженного дома стукнула щеколда. «Это, наверное, нянька наша идет проведать, - сказала она. Через секунду в дом вошла приятная своим открытым добрым лицом женщина. Это и есть нянька пяти деревенских старичков – социальный работник Лидия Сергеевна Нарматова (на снимке). Что побудило эту женщину, уроженку села, долгие годы проживающую вдали от Карловки, сменившую типичную поволжскую фамилию Морквашенцева на узбекскую Нарматова, остаться после похорон матери здесь и взять на себя ответственность ухаживать за немощными старичками, среди которых до недавних пор жила и ее мама. Сегодняшние ее подопечные без Лиды – никто. Она и хлеб принесет, и в доме приберет, и скрасит своим присутствием и разговорами их долгие зимние вечера. Ведь, считай, всю зиму посторонних людей в Карловке не видно. Дачный сезон окончен. Все разъезжаются. Остаются в зиму старики и старушки здесь одни.
Заметет село, завьюжит. И в тревоге от непогоды в это зимнее время сами жители Карловки и их дети, живущие вдали от родителей, – как они там, прочистят ли дорогу, смогут ли дойти до автотрассы ожидать хлебную машину Усольского сельпо? С нетерпением пожилые ждут выходных – в эти дни дети приезжают. Навезут гостинцев своим стареньким родителям, натаскают на две-три недельки дров в сенце, прочистят дорожки к соседям, к колодцу.
Одна надежда, что не будет зимой село забыто, коль есть один рабочий Львовского нефтепромысла – Николай Бочкарь и один ученик – его сын. Каждый рабочий день заезжает сюда со Львовки вахта – за рабочим. Попутно на этой вахте едут сельчане во Львовку детям позвонить, телеграмму отправить, в магазине кое-что подкупить. Почти все мужское и часть женского населения Карловки все свои трудовые годы отдали Львовскому нефтепромыслу. Многие ушли отсюда на заслуженный отдых. Поэтому случись что в Карловке, те же похороны, больше обращаются к руководству нефтепромысла. Обращаются сельчане и в Усольскую сельскую администрацию. В прошлом году, например, были построены в селе по просьбам жителей два колодца. Самая главная просьба жителей Карловки – установка телефона – остается в силе. Есть в селе староста Н. Соколов, есть к кому с просьбой обратиться.
Как и во всех малых селах, улицы в Карловке не имеют названий, дома узнают по хозяевам. А дома-то многие в Карловке давно не видели мужской руки – поизносившиеся ставни, изгороди, крылечки. Пожилые мужчины умирают здесь раньше, чем женщины, чем «подтверждают» статистику всей страны. Забыли в Карловке, когда всем селом веселились на свадьбе, чаще собираются вместе на похороны земляка.
Обмелело село, как обмелели родники, что били когда-то в овражной части у Карловки. Обмелели, но не прекратили свое существование. Бьют себе из-под земли потихонечку, как жизнь в малом селе.
Н. Андреева.
Фото А. Большедворов
Село Карловка
В 1767 году фаворит Екатерины II Григорий Орлов и его младший брат Владимир во время путешествия императрицы по Волге побывали в бывших монастырских селениях между Симбирском и Самарою, в том числе на Луке. Здешние края им очень понравились. По просьбе пяти братьев Орловых весной 1768 года последовал Указ об обмене их разбросанных по разным уездам и губерниям малоземельных вотчин на огромное компактное владение на Средней Волге.
Эта историческая запись имеет прямое отношение к одному из малых сел нашего района – Карловке. После сосредоточения Усольской вотчины в руках наследника первых Орловых, побывавших на Самарской Луке, В.П. Орлова-Давыдова, он к доставшемся от деда селениям, входившим в Усольскую вотчину, прибавил новые, основанные им здесь деревни Ольгино, Карловка. Впервые название Карловка упоминается где-то накануне крестьянской реформы 1861 года. В архивах есть первые данные об этом селе, датированные 1857 годом. Население в то время на селе составляло: мужчин - 92 человека, женщин - 138, дворов было – 50. Занимались в селе земледелием. Близ Карловки был тогда графский хутор, на котором собирался с графских полей сжатый хлеб. Развито было и огородничество. Сеяли редьку, морковь, свеклу, капусту и т.д. Гораздо меньше было развито садоводство. Сады были, в основном, принадлежностью господских усадеб.
…На моей памяти Карловка всегда славилась и гордилась садами. Откуда они взялись на этом открытом со всех сторон пространстве? Может быть заслуга в этом управляющего имением графа Орлова-Давыдова, так любившего сады, Карла Петровича фон Бруммера, по имени которого предположительно и названо было селение Карловкой. Швед по национальности, русский поданный, К.П. фон Бруммер управлял имением графа с 1844 по 1870 годы. Это был высокообразованный человек, много сделавший для укрепления имения Орлова-Давыдова.
…Вспомнила я историю неслучайно. Карловка – одна из страниц богатой историческими событиями поволжской земли, славившейся красотой своей природы. Что осталось сейчас от некогда густо населенной Карловки, когда количество жителей стабильно держалось до войны и чуть позже на отметке 200-300 человек? В 50-60 домах шумели семьи, улицы никогда не были пусты. Особенно летом, когда сады ломились от вишни и груш, за которыми с корзинами приезжали со всего района. Сегодняшних оставшихся 20 коренных жителей Карловки, средний возраст которых далеко за 60, даже сады перестали радовать. Сил нет с ними заниматься.
Карловку мы как-то вниманием обходили. Ну что интересного, казалось, в этом, ставшем «пенсионном» селе, окруженном со всех сторон «санаторскими» дачами? Ни культурного очага, ни торговой точки, даже телефон, уже который год не связывает ее с внешним миром. А вот живут здесь с рождения люди, не пугаясь отсутствия цивилизации, и остаются верны своему дому. Чем не интересны эти люди, оставшиеся в старости одни в своих бревенчатых «крепостях»? Зайди в любой дом – такие судьбы людские откроются.
Мария Федоровна Обухова, родившаяся в Смоленске, например, в Карловку замуж вышла после войны, на которой горя хватило через край. С тех пор считает уже себя здесь коренной. Осталась после смерти мужа в деревне одна, одолеваемая болезнями. «А хворь придет – никакого богатства не надо, - говорит Мария Федоровна. – Сейчас бы жизни радоваться, что дети хорошо живут, что внуки успехами радуют, а тут мысли в голову идут – как бы детям в тягость ни быть со своими болезнями».
В дверях ее ухоженного дома стукнула щеколда. «Это, наверное, нянька наша идет проведать, - сказала она. Через секунду в дом вошла приятная своим открытым добрым лицом женщина. Это и есть нянька пяти деревенских старичков – социальный работник Лидия Сергеевна Нарматова (на снимке). Что побудило эту женщину, уроженку села, долгие годы проживающую вдали от Карловки, сменившую типичную поволжскую фамилию Морквашенцева на узбекскую Нарматова, остаться после похорон матери здесь и взять на себя ответственность ухаживать за немощными старичками, среди которых до недавних пор жила и ее мама. Сегодняшние ее подопечные без Лиды – никто. Она и хлеб принесет, и в доме приберет, и скрасит своим присутствием и разговорами их долгие зимние вечера. Ведь, считай, всю зиму посторонних людей в Карловке не видно. Дачный сезон окончен. Все разъезжаются. Остаются в зиму старики и старушки здесь одни.
Заметет село, завьюжит. И в тревоге от непогоды в это зимнее время сами жители Карловки и их дети, живущие вдали от родителей, – как они там, прочистят ли дорогу, смогут ли дойти до автотрассы ожидать хлебную машину Усольского сельпо? С нетерпением пожилые ждут выходных – в эти дни дети приезжают. Навезут гостинцев своим стареньким родителям, натаскают на две-три недельки дров в сенце, прочистят дорожки к соседям, к колодцу.
Одна надежда, что не будет зимой село забыто, коль есть один рабочий Львовского нефтепромысла – Николай Бочкарь и один ученик – его сын. Каждый рабочий день заезжает сюда со Львовки вахта – за рабочим. Попутно на этой вахте едут сельчане во Львовку детям позвонить, телеграмму отправить, в магазине кое-что подкупить. Почти все мужское и часть женского населения Карловки все свои трудовые годы отдали Львовскому нефтепромыслу. Многие ушли отсюда на заслуженный отдых. Поэтому случись что в Карловке, те же похороны, больше обращаются к руководству нефтепромысла. Обращаются сельчане и в Усольскую сельскую администрацию. В прошлом году, например, были построены в селе по просьбам жителей два колодца. Самая главная просьба жителей Карловки – установка телефона – остается в силе. Есть в селе староста Н. Соколов, есть к кому с просьбой обратиться.
Как и во всех малых селах, улицы в Карловке не имеют названий, дома узнают по хозяевам. А дома-то многие в Карловке давно не видели мужской руки – поизносившиеся ставни, изгороди, крылечки. Пожилые мужчины умирают здесь раньше, чем женщины, чем «подтверждают» статистику всей страны. Забыли в Карловке, когда всем селом веселились на свадьбе, чаще собираются вместе на похороны земляка.
Обмелело село, как обмелели родники, что били когда-то в овражной части у Карловки. Обмелели, но не прекратили свое существование. Бьют себе из-под земли потихонечку, как жизнь в малом селе.
Н. Андреева.
Фото А. Большедворов
Оставить сообщение: